 Знаешь, я уже почти не грущу.
Я вот выкрою денёк или два -
И твой город просто так навещу -
Ради блажи, озорства, шутовства.
Будет кладь моя легка и тоща -
Я себя не привяжу к багажу, -
И, свидания с тобой не ища,
Я по улицам весь день проброжу.
Я не вторгнусь, не стану мешать,
Лишь беззвучно дверь в твой мир отворю,
Просто буду тем же небом дышать
И, быть может, твой маршрут повторю.
Я в автобусе твоём прокачусь,
По наитью выбрав номер любой,
Не к судьбе твоей, увы, приобщусь -
Но к пространству, обжитому тобой.
Выйду к морю. Постою на молу.
Будет влага солона и горька.
И, заметив телефон на углу,
Может статься, удержусь от звонка… |
Ты ушла, боязливо захлопнувши двери: - Я не верю тебе! Никому я не верю!… - Это дело твое, - отвечала луна, - Вот поэтому ты до сих пор и одна… - Ничего мне не нужно, - скрипела печаль, -
|
Дмитрий Румата
Серебряные и золотые росы
Серебро Луна-колдунья
По траве рассыплет утром,
И частички полнолунья
Обратятся перламутром!
На цветах сверкают бусы –
- Бриллиантами роса!
Солнце – чародей искусный,
Продолжает чудеса.
Он протянет из-за леса,
Света тонкие персты…
Золотая занавеса
Вмиг окутает цветы!
Но растают эти росы,
Влагой воздух напоив,
Серебро оставят звёздам!
Золотой стихам мотив!
|
Вирява
Пять лепестков моей судьбы
Травой июньскою созрею,
Питаясь каплями дождя.
И в пыльность зарослей сирени
Плесну я горечь, уходя.
Соцветий бренная счастливость,
Увянешь скоро, близок срок!
В дали туманного залива
Надежды тает островок.
Безропотно любуюсь далью,
Седым просветом, гладью вод,
И низким небом цвета стали,
Где туча мрачная плывёт.
Найду ли в жизни утешенье,
Пять лепестков моей судьбы?
Иль соков горькое броженье -
Исход любовной ворожбы?!
|
Когда магия теряет силу
Сосновых веток тени на песке,
терпеново-грибничный аромат.
Я сжал твою ладонь в своей руке...
Июнь на коже, а под сердцем – март.
Душистым чабрецом зарос овраг.
Бессмертника с шалфеем диалог...
Осталось только ноты подобрать –
и плавать, как беспечный papillon,
в потоках, наблюдая: вдоль стволов
прозрачная и мутная смола
сочится – в неба близкий потолок,
и загорать, раздевшись догола.
Как будто вертикальная река
уходит вверх от берегов косых...
И сладко разжимается рука,
нащупав земляничные усы.
И зверобоя цвет в твоих глазах...
И волосы касаются щеки...
И можно что-то шёпотом сказать –
и влажным поцелуем защитить.
Среди полей заросший пижмой холм
и светлые разводы тишины...
И жить так удивительно легко,
что чудеса и даром не нужны.
|
|
