*AZCANA*

Ольга Эдельман: А фашисты в конце июля старались полностью отыграть карту "показания сына Сталина". Мы следующий документ читаем с некоторым сокращениями, он довольно длинный, возьмем ключевые моменты.

"Берлин. 28 июля (ТАСС). Германское информационное бюро передало следующее сообщение: старший сын советского диктатора Яков Джугашвили, который, как уже сообщалось, ввиду бесцельности дальнейшего сопротивления и вопреки отчетливому приказу своего отца, сдался вблизи Лезно, во время допроса дал подробные показания о недостатках большевистской организации в советском командовании армией. Точный текст этого допроса с отдельными высказываниями сына Сталина на русском языке был передан германским радио, так что возможные попытки с советской стороны подвергнуть сомнению сами высказывания с самого начала обречены на неудачу.

Исключительно интересные детали, которые сын Сталина сообщил во время своего допроса, ясно свидетельствуют о том, насколько беспланово советское командование посылает целые дивизии в бой, даже если нет никаких шансов для продолжения борьбы... Из отдельных высказываний видно, насколько глубоко подавлен Яков Джугашвили. Он произносил слова медленно, как бы в раздумьи, часто повторялся, чтобы усилить сделанные заявления.

Допрос начинается с вопросов чисто личного порядка, причем Яков сразу заявил, что он старший сын председателя Советов народных комиссаров Сталина. На предложение дать более точные данные о его чине, полке, дивизии он дает характерную картину своей воинской части, развивая ее до того момента, когда он вместе со своими людьми принял решение сдаться. По его словам, остатки дивизии, к которой он принадлежал, были разбиты уже 7 июля вблизи города Ляссово. Но только 16 июля, т.е. 9 дней спустя, Яков Джугашвили, отказавшись от явно безнадежного сопротивления, сдался. О том, как подействовало окружение, сын Сталина заявил следующее: "Произведенное немцами окружение вызвало, к сожалению, такую панику, что все разбежались"…"

Ольга Эдельман: Далее следовали подробности о том, как Яков Джугашвили попал в плен. Обратите внимание, как странно названа должность Сталина – председатель Советов народных комиссаров.

"На следующий вопрос, где он впервые участвовал в бою, он ответил, что эта местность находится в 25-30 км от Витебска, название которой он забыл. "У меня не было никакой карты, у нас вообще не было карт. Все у нас было построено так безалаберно и беспорядочно - движение, организация. [...] "А какова причина слабости армии?" - "Причина - германские пикирующие бомбардировщики, - ответил сын Сталина. - А в результате неразумных приказов нашего командования, глупых, идиотских приказов, дивизии посылались прямо под пули". [...]

Относительно английской помощи он высказался очень скептически. Он по радио слышал о заключении соглашения. Окажет ли Англия помощь, он не знает, но "до сих пор Англия еще никому не помогала". Затем Яков Джугашвили должен был признать, что все утверждения о плохом обращении с пленными являются лживыми. С ним самим обращаются хорошо, и он не может жаловаться. Он твердо убежден в том, что со всеми пленными обращаются так же, как с ним.

Под конец ему был задан вопрос о его семье. У него есть жена и трехлетняя дочь. На вопрос, возьмет ли в случае бегства правительства его отец с собой его жену, он ответил неопределенное: "Может быть да, может быть, нет". Ему было предложено написать несколько строк своей жене. Он поблагодарил за любезность и заявил: "Пока в этом нет необходимости"…"

Ольга Эдельман: Мы говорим о том, что в конце июля 1941 года немцы заявили, что взяли в плен сына Сталина Якова и опубликовали его показания на допросе. Вот я человек, совершенно несведущий в военной истории, но даже меня некоторые моменты в этом тексте настораживают. Все затронутые темы – любимые, как я понимаю, мотивы фашистской пропаганды того времени: и что в плену хорошо, и что сражаться бессмысленно, и в Красной армии сумятица. Складывается впечатление, что настоящий Яков Джугашвили этого показания не давал. Я обращаюсь к Сергею Кудряшову.

Это были мои дилетантские размышления, есть видимо аргументы посущественней. Почему мы сейчас уверены, что настоящий Яков Джугашвили такого выступления не делал?

Сергей Кудряшов: Ну, сейчас мы уже можем сопоставить разные документы из разных архивов, немецких и наших. Сохранились также допросы тех лиц, которые имели отношение к Якову Джугашвили на разных этапах войны. И сохранился оригинал протокола допроса Якова Джугашвили. И нужно сказать, что в целом – и это особенность, кстати, немецкой пропаганды во время войны – они очень умело использовали ложь и правду. То есть, с одной стороны, вот прямого вранья как бы нет, но акценты расставлены таким образом, что создается впечатление именно того пропагандистского антуража, которого добивалось ведомство Геббельса. Ну, например, что армия не может сражаться, что плохо командуют, все сдаются в план, что в плену хорошо. В том числе, кстати, и антисемитские высказывания – Яков себе позволил некоторые выражения в адрес еврее во время допроса. Но в целом сын вел себя довольно упрямо во время допроса, хотя немцы пытались с ним спорить, воздействовать на него. Он говорил о самых разных вещах и, в общем-то, подчеркивал в целом силу Красной армии, и это не нравилось тем людям, которые допрашивали Якова.

Но было видно, что для него попадание в плен… А судя по той информации, которую мы имеем, он все-таки сдался в плен, его не взяли с оружием в руках или в форме военной, его взяли в гражданской одежде, что, в общем-то, было еще таким, знаете, элементом позора. И немцы обратили на это внимание, что "вы сдались в гражданской форме". Для него это было неприятно. И во время допроса он прямо сказал, что ему стыдно, что он оказался живым в плену, ему стыдно перед отцом. И когда немцы как раз стали ему говорить: "Ну, хорошо, давайте мы сообщим жене, другим родственникам" – он говорит: "Мне безразлично, я не хочу. Мне стыдно перед отцом". То есть он понимал, что его будут использовать, его во время допроса и фотографировали, и он понимал, для чего это делают. Ему было явно стыдно.

"Лондон, 15 августа (ТАСС). Большинство английских газет опубликовало сообщение германского радио об интервью "с сыном Сталина". Однако все газеты считают это сообщение вымышленным".

Владимир Тольц: Я продолжу тот же вопрос. В подлинность опубликованного допроса англичане не поверили. Почему не поверили? Только ли потому, что им это было политически невыгодно? Или сами по себе фашистские сообщения имели какие-то содержательные изъяны что ли?

Сергей Кудряшов: Ну, я думаю, что англичане вели себя так же пропагандистски, как все другие страны в борьбе с нацистской Германией. И выделять в пропаганде своего противника какие-то элементы правды, неправды… неправды – проще, но говорить, что вот это в пропаганде правда, это неправда – этого никто не делал и не будет никогда делать. Это идет война, очень жесткая война, и в данном случае они реагировали: просто не верят. Как и наши, в общем-то, я думаю, многие не верили. А вот что касается подлинности этих материалов, то, скажем, они сомнения сейчас не вызывают, но в то время это общая была тенденция и у англичан, и у наших, и у американцев: не обращали на это внимания.

К тому же никто ничего не знал про личную жизнь Сталин, и про Якова никто не знал, и звание у него было очень маленькое. Немцы вообще во время допроса, когда его допрашивали, все время спрашивали какие-то делали о личной жизни Сталина и почему-то были уверены, что Сталин женат на женщине-еврейке по фамилии Каганович, и что именно Яков является сыном этой еврейки. Это вызвало огромное возмущение У Якова во время допроса. Но вот немцы сами были, видите, не информированы абсолютно о личной жизни Сталина. Я думаю, и англичане ничего не знали. Поэтому, я думаю, не верил никто. Война…

Ольга Эдельман: Насколько я понимаю, тогда, в 1941-м, тема Якова Джугашвили в фашистской пропаганде сравнительно быстро увяла. Это так?

Сергей Кудряшов: Да, очень быстро. И надо прямо сказать, что Якову нечего было, в общем-то, рассказать немцам, кроме личных переживаний. Больших военных тайн он не знал, про личную жизнь Сталина он знал обрывочно. Немцы спрашивали его про первую жену, вторую жену – он сказал, что первая жена не Каганович, немцы удивились. Вот и вся информация. Про войну его спрашивали, но что мог рассказать, в общем-то, старший лейтенант? Он особо ничего не знал. И он довольно быстро в плен попал. Так что здесь это логично.

Ольга Эдельман: Но Яков Иосифович оставался в плену и – как предмет торга, шантажа, пропаганды – мог быть снова задействован. Вот я перехожу уже к докладам ТАСС за начало 45 года, доложено это все было только Сталину и Молотову.

"Радиопередача. Лондон, вещание польского правительства, польский язык, 6 февраля, протокольная запись. Специальный корреспондент газеты "Дейли мейл" сообщает: Германские власти выделили 50-60 тысяч союзных военнопленных в качестве заложников, среди них находится король Леопольд, племянник Черчилля, Шушниг, сын Сталина и генерал Бур. Генерал Бур находится в заключении в Берхтесгадене, причем немцы всячески пытаются добиться от генерала Бура выступления против России. Однако все их попытки остались тщетными".

Владимир Тольц: Как мы теперь знаем задним числом, Якова Джугашвили к тому времени ведь уже не было в живых.

Ольга Эдельман: Но слухи о его участи циркулировали самые разные.

"Радиопередача. Рим, итальянский язык, 23 мая, 19 часов 30 минут, протокольная запись. Цюрих. Майор Яков Джугашвили, сын маршала Сталина, освобожденный из одного из концентрационных лагерей, прибыл в Швейцарию".

Владимир Тольц: Надо еще помнить, что мы сейчас цитируем секретные сообщения ТАСС, поступавшие к советскому руководству. А параллельно были еще доклады Сталину по линии МВД, там тоже возникала информация о судьбе Якова Джугашвили. В апреле 1945-го появились сведения от военнопленных союзников, встречавших его в лагерях. По их свидетельствам, Яков Иосифович вел себя вполне достойно и предателем не был.

"Лондон, 18 апреля (ТАСС). Парижский корреспондент газеты "Манчестер гардиан" пишет: "Среди освобожденных союзных военнопленных находится несколько польских офицеров, которые были вместе с лейтенантом Джугашвили, сыном Сталина, и капитаном Блюмом, сыном Леона Блюма, в концентрационном лагере около Любека. Немцы доставили Джугашвили в этот лагерь под именем Демидова, но он настаивал на том, чтобы его называли его собственным именем, и отказывался подчиняться приказам, если его называли иначе. Он был захвачен в плен в июле 1941 года. Его поместили в камеру со стеклянной стеной, у которой всегда сидел охранник. Польские офицеры, посещавшие его для того, чтобы разговаривать и играть в шахматы, должны были вносить свои имена в список, находившийся у охраны.

Когда Джугашвили прибыл в Любек, видно было, что он страдал от жестокого обращения и недоедания, но побыв в лагере, он поправился. Поляки делились с ним получаемыми ими посылками, приглашали его разделить с ним пищу и предоставили в его распоряжение одного из своих ординарцев. Однако, все время пребывания Джугашвили в лагере свобода его передвижения была строго ограничена. Его вера в победу ни на минуту не изменила ему, и он убеждал заключенных, что Сталинград не падет. Особенно он был доволен, когда было получено известие о победе у Эль-Аламейна. Джугашвили заявил заключенным, что интервью, которое приписывала ему германская печать, было чистой мистификацией... Его увезли в неизвестном направлении вместе с капитаном Блюмом, чувство достоинства и поведение которого произвели большое впечатление на польских пленных, так же как и поведение Джугашвили..."

Владимир Тольц: Существовало еще несколько свидетелей такого рода, они же рассказали и о гибели Якова. Сведения о том, что он погиб, выглядят вполне убедительно. Тем более что в освобожденной Европе живого сына Сталина не обнаружили.

Ольга Эдельман: Тем не менее, слухи о нем и потом появлялись. Я не зря привела итальянское сообщение, что он якобы в нейтральной Швейцарии. В августе 1949 года в датской газете "Информашон" была помещена статья о детях Сталина. Надо сказать, в 1949-м тема детей советского диктатора почему-то в западной прессе оживилась. Так вот, был там абзац и о Якове.

"О старшем сыне Сталина - Якове, который был взят в плен немцами во время войны, утверждают, что он находится в эмиграции в Швейцарии. В шведской газете "Арбетарен" опубликована статья Остраница, который будто бы лично знаком с Яковом Сталиным. Утверждается, что Яков еще в молодости был в оппозиции к отцу".

Ольга Эдельман: Далее высказывались предположения, что Василий будет введен в "кремлевский мозговой трест" и может стать преемником отца, причем ходят слухи о его женитьбе на дочери Молотова.

Владимир Тольц: Ну, надо совсем ничего не знать о Василии Сталине, чтобы вообразить его участником "мозгового треста". И ведь негативная (даже избыточно) информация о нем на Западе имелась. А кроме того, – будем все-таки справедливы! – Василий Иосифович был не глупее некоторых из тех, кто роился возле "трона" его папаши. И уж поактивнее некоторых из них – это точно! Другой аспект дела: это же 1949 год – с одной стороны, разгар "холодной войны", с другой – год 70-летия советского диктатора, когда на Западе, уже не впервой, задумываются о его преемнике. И тут снова всплывает тема Якова Джугашвили. Это что – случайность или он понадобился снова, уже для другой антисоветской пропагандистской игры? Мне интересно сейчас узнать мнение Сергея Кудряшова.